Женское счастье, или По рекам судеб

Оперативник Аркадий Поспелов, оглядываясь по сторонам, отперал ключом дверь комнаты отдыха для персонала гостиницы. Он знал, что имеется только две пары ключей, одна на посту дежурной по этажу, другая у него, как лица ответственного за безопасность. Александр, стоя рядом, поддерживал Свету под руку.

Отперев дверь, Аркадий жестом пригласил войти Свету в сопровождении Александра. Это был однокомнатный номер с большой кроватью.

— Здесь ты можешь отдохнуть, а потом мы отвезем тебя домой. Где ты живешь? — поинтересовался Аркадий.

Света назвала свой адрес и телефон, Аркадий быстро записал за ней. Девушка заволновалась:

— Мама на работе, на сутках, придет завтра утром. Не звоните ей, а то она будет волноваться. —

Аркадий, стараясь ее успокоить, заверил:

— Не волнуйся, я сейчас принесу тебе немного поесть и чаю, а дверь пока закрою. Не бойся, тебя здесь никто не побеспокоит. Я — лейтенант органов безопасности Аркадий Поспелов, а это мой сослуживец — младший лейтенант Александр Быстров. Сиди здесь тихо. —

Оперативники вышли и закрыли дверь на ключ. Аркадий, слегка подтолкнув в бок Александра, тихо усмехнулся:

— Ну, что, хороша? Нельзя упустить такую красоту, настоящая принцесса из сказки! Мы хоть с тобой и не кинозвезды, но тоже парни хоть куда. Договорились, я — первый, ты — второй. А сейчас нужно покормить нашу птичку и напоить коктейлем по рецепту местной красотки, которая доверила его мне. Пташка будет тиха и спокойна, а затем отвезем ее по адресу места жительства, учись студент! —

Александр молча согласился, а Аркадий направился к служебному лифту в конце коридора и скоро вернулся с подносом еды для Светы. Отперев дверь, оперативники вошли в комнату отдыха. Света сидела на краю кровати в нервном возбуждении порываясь уйти, но ее тело, сплошь в синяках и ссадинах ужасно болело, а платье было разорвано и испачкано от падения на асфальт под ноги толпы.

Аркадий подвел Свету к большому зеркалу на стене:

— Глянь на себя! И куда ты пойдешь в таком виде в поздний час? Поешь, поспи, а утром мы отвезем тебя домой еще до прихода твоей мамы. Кстати, во сколько она приходит с работы? —

— В 10 часов утра. — тихо отозвалась Света.

— А у нас смена заканчивается в 8 утра, так что успеем тебя отвезти до прихода мамы. На, поешь и выпей, это доктор прописал, — Аркадий протянул девушке коктейль на апельсиновом соке. Она послушно выпила его, затем немного поела из принесенного Аркадием. Коктейль девушку успокоил, глаза у нее стали закрываться. Она устала и незаметно для себя начала засыпать, сидя на краю кровати. Александр вышел из комнаты, оставив ее одну с Аркадием. Он слышал, как Аркадий, повернув ключом, запер дверь номера, а ему ничего не оставалось делать, как сидя неподалеку в кресле ждать.

Через некоторое время из комнаты отдыха вышел Поспелов. Было заметно, что он смущен и отдавая Александру ключ, Аркадий сказал:

— Заходи, она тиха и послушна. —

Взяв ключ, Александр зашел в комнату и запер дверь. Его взору открылась картина, напоминавшая полотна старинных мастеров. На кровати спала обнаженная Света, ее длинные золотистые волосы слегка прикрывали прекрасное, юное тело. Она была похожа на спящую Красавицу из сказки. Александр залюбовался ею, не в силах оторвать от нее глаз. Она так близко и она в его власти.

Аркадий, угнездившись в мягком кресле гостиничного холла, успел погрузиться на дно теплого, уютного сна, как вдруг почувствовал, что кто-то с силой трясет его за плечо. Сон на дежурстве дело нехорошее и даже неприличное, но он не на боевом посту по охране секретного объекта, так что можно себе позволить и соснуть чуток в тиши и полумраке гостиничного коридора.

Аркадий, слегка потянувшись, как ленивый кот, нехотя открыл глаза:

— Ну, конечно, Сашка, будь он неладен! — мелькнуло в голове, когда он увидел перед собой лицо Александра.

— Ты чего? Только сон интересный начался… — с неудовольствием начал было Поспелов… и вдруг получил от Александра увесистый удар в плечо:

— Ты говорил, что она проститутка. Я, как дурак поверил, а она оказалась девственницей, целкой, понимаешь? —

Аркадий быстро сменил появившееся на миг растерянное выражение лица и оно стало по-прежнему уверенно-нахальным, т.е. его обычным лицом:

— Ну и что? Нечего по гостиницам ходить и кинозвезд ловить. Ну, кто ж думал, что она такая… ничего страшного не произошло. Нужно срочно увезти ее отсюда. Сейчас вынесем эту фанатку через служебный выход, бумаги я оформлю, как на пьяную. Пойду машину подгоню. —

Он нехотя встал и ступая по мягкому ковру, направился к служебной лестнице в конце коридора. Александр, схватившись руками за голову, опустился в кресло, в котором только что спал Аркадий, оно еще хранило тепло его мясистого, не по годам расплывчатого тела. Поборов в себе брезгливость к этому, оставленному Аркашкой влажному теплу, Александр с трудом приходил в себя:

— Вот так незаметно, потихонечку и становишься подлецом. Сегодня он сделал даже не подлость, а преступление. Да, самое настоящее преступление! Теперь оно будет с ним до конца его дней и эта девушка всегда будет перед его глазами. Всегда! —

Тут открылся лифт и из него вышел Аркадий. Осмотревшись по сторонам, сделал Александру знак, чтобы тот следовал за ним. Они прошли мимо одиноко дремлющей дежурной по этажу. Ночной гостиничный коридор был пуст, постояльцы мирно спали в своих номерах. На часах 4.15 утра совсем скоро рассвет, небо уже светлеет.

Аркадий осторожно открыл ключом дверь служебной комнаты отдыха. Света по-прежнему тихо спала на большой гостиничной кровати, лицо ее было на удивление спокойным. Казалось, ей снится сон, в котором она счастлива, легкая улыбка скользила по ее лицу.

— Смотри, улыбается. Ты сделал ее счастливой… — начал было ерничать Аркадий, пытаясь придать делу шутливый окрас, но увидев выражение лица Александра, быстро осекся:

— Давай быстрее оденем ее и выведем под руки. Я уже на всякий случай оформил протокол, что она напилась здесь после скорой. По — любому, ее надо быстрей отсюда увести. —

Через несколько минут лейтенант Поспелов и мл. лейтенант Быстров вдвоем вывели из комнаты отдыха гостиницы «Интурист» шатающуюся и явно не в состоянии самостоятельно идти девушку. Поддерживая ее с двух сторон, они дошли до служебного лифта, затем спустились на технический этаж, где был вход-выход на задний двор гостиницы. Здесь стояла машина Поспелова, вишневые «Жигули» — подарок отца, которым Аркашка страшно гордился.

Аркадий осторожно открыл дверцы машины и они вдвоем с Александром усадили Свету на заднее сидение.

— Как бы не наблевала мне в салон, кто ее знает… — Аркадий с брезгливой опаской посмотрел на девушку. — Платье рваное, грязное… однако надо быстрее, пока народ на работу не пошел. Нам свидетели не нужны, — озираясь по сторонам, добавил он. Александр сел впереди рядом с Аркадием. Поспелов завел мотор и машина, нырнув под арку проходного двора, выехала на улицу Горького, откуда до Красной Пресни рукой подать.

Увидев в зеркале автомобиля мертвенно бледное лицо напарника, Аркадий произнес:

— Ну, что сидишь, как громом пораженный? Тебе повезло, что такая красавица тебе первому досталась. А у меня, брат осечка вышла. Видимо, после бурного общения с местными девочками. Ну, что смотришь? Нам, как представителям власти, полагаются кое-какие привилегии в этом вертепе. Можно натурой, можно валютой. Ты знаешь сколько они здесь гребут денег? И все в валюте. Здесь все продано и куплено. А ты хочешь чистеньким быть и одновременно свое не упустить. Так не бывает. Учись, студент! Так, стоп! Дальше нельзя. Сейчас я выйду, осмотрюсь. —

Аркадий вышел из машины, озираясь по сторонам, сверил адрес на бумажке с номером дома. Да, это ее дом. Затем подошел к машине и скомандовал Александру:

— Сейчас вынесем ее и посадим здесь на лавочку, за гаражами. Оклемается, сама дойдет, ее дом близко. Не замерзнет, лето. Давай быстрее! — поторопил он Александра.

Солнце уже освещало все вокруг, но утренний холод давал о себе знать.

Они вдвоем вынесли Свету из машины и усадили на лавочку, прислонив ее обмякшее тело к одному из деревьев, растущих среди гаражей, а сами быстро ушли, оставив девушку одну в пустынном дворе. Она уже начала приходить в себя, ощущая утренний холод. Сколько она так просидела неизвестно. Ее обнаружил Алексей, идущий домой по тропинке между гаражами.

Он увидел Свету, еле дышащую и дрожащую от утреннего холода, в разорванном платье, всю в синяках, со спутанными растрепанными волосами.

Алексей, не раздумывая взял ее на руки и направился к своему дому. Поднявшись на лифте, он внес девушку в квартиру. Отец был в командировке и дома никого не было.

Алексей осторожно положил Свету на свою кровать и накрыл ее пледом. Затем достал из аптечки бинты, антисептики. Он знал, что надо делать, их учили в училище оказывать первую медпомощь. Алексей поднес к носу Светы нашатырь, она пришла в себя и узнала Алексея.

— Ты только ни о чем не волнуйся, отец в командировке. Хочешь чаю или что-нибудь еще? — спросил он.

Света слабо ответила:

— Нет, спасибо. Я сейчас пойду домой. — Она с трудом сделала усилие, чтобы встать с кровати.

Алексей удержал ее:

— Ты пока отлежись, согрейся. —

Он пошел на кухню, принес горячий чай. Света стала понемногу его отпивать, но боль сковала ее, болело все тело. Алексей заволновался:

— Я вызову врача. —

Света, отрицательно замотала головой:

— Нет, не надо. Со мной все в порядке, переломов нет. —

Гневная волна захватила Алексея:

— Кто с тобой это сделал? Я убью его! —

Света, отвернувшись прячет глаза и тихо, почти шепотом:

— Никто, я упала. —

Алексей, поборов закипевшую в нем злобу:

— Ты только не волнуйся! Я рядом. Сегодня у меня выходной и я целый день буду с тобой. Я позвоню Майе, чтобы она принесла тебе вещи переодеться. Леша идет к телефону в прихожей, набирает номер Майи. Еще непроснувшаяся, она взяла трубку и слышит голос Леши:

— Майя, это Алексей, извини за ранний звонок и что разбудил. Будь добра, сходи в квартиру Светы и принеси ей одежду переодеться. Она у меня, я сейчас вынесу тебе ключи от квартиры. —

Алексей ушел, а Света лежала, уткнувшись в подушку и с одной мыслью: «Хорошо, что мама еще не вернулась с суток. Сейчас Майя принесет одежду, надо переодеться и привести себя в порядок, чтобы мама ни о чем не догадалась. Она после суток уставшая, может не заметит и уснет.»

Мысли Светы прервал вернувшийся Алексей. Он постучал в дверь комнаты и когда Света разрешила войти, осторожно открыл дверь:

— Сейчас Майя придет с твоими вещами. На подкрепись. — Он протянул девушке минеральную воду и плитку шоколада.

— Тебе нужно больше пить, минералка самое то. И шоколад тоже. Нам в училище говорили. — Он попытался даже улыбнуться, глядя на Свету.

Раздался звонок в дверь квартиры. Алексей открыл и увидел на пороге Майю Воронову с пакетом в руках. Она прошла в квартиру, Алексей ей тихо шепнул:

— Ни о чем не расспрашивай. Света упала, но все нормально, переломов нет. —

Майя, постучав вошла в комнату, где на кровати лежала ее подружка-сестренка Света Куприянова. Тряхнув рыжими колечками непокорных волос, Майка изо всех сил старалась сохранить внешнее спокойствие и бодрость духа:

— Я принесла твои вещи. Тебе помочь? —

Света, с трудом садясь на кровати:

— Спасибо, не надо, я сама. —

Майя все же успела заметить синяки на теле подруги, бюстгальтер, надетый наизнанку… Своим, не по годам развитым женским чутьем, она догадалась, что произошло с ее лучшей подругой, но лишь молча положила рядом со Светой пакет с принесенной одеждой и закрыв за собой дверь, оставила Свету одну.

Немного спустя Света вышла из комнаты, уже одетая в джинсы и свитер с длинными рукавами. Кровать, на которой она лежала, была аккуратно застелена.

— Сколько времени? — спросила Света.

— Девять утра. — отозвалась Майка.

— Скоро мама придет. — заволновалась подруга.

Майка подошла к ней погладить и слегка приобнять, чтобы успокоить.

— Не волнуйся, твоя мама уехала в командировку. Вот записка. — И она протянула Свете свернутый листок бумаги.

В записке, оставленной мамой перед отъездом в срочную командировку, было написано, что ее не будет две-три недели. Впервые Света обрадовалась отъезду матери, к ее возвращению все синяки и ссадины пройдут и мама так ничего и не узнает о произошедшем с ее дочерью несчастье. Не хочется, чтобы она переживала и волновалась из-за нее.

Из окна своей квартиры Алексей видел, как Майя, поддерживая под руку Свету, осторожно ведет ее через двор. Он, конечно, все понял и в тихой ярости лишь сжал кулаки.

Отперев дверь квартиры Куприяновых, Майя помогает Свете зайти в квартиру. Она по-хозяйски проходит на кухню, ставит на плиту чайник, достает из холодильника сыр и масло, делает бутерброды для подруги. Не удержавшись, спрашивает:

— Где ты была? Что произошло? Твоя мама перед отъездом ужасно волновалась, а я не знала, что ей сказать, наплела что-то про дежурство в дружине по охране порядка на МФК. —

— Спасибо, Майя! Ничего не спрашивай сейчас, все потом. —

Майка, желая хоть чем-то порадовать подругу:

— Я сейчас принесу тебе твоей любимой колбаски, что еще хочешь? Икорки? —

Света в ответ лишь покачала головой:

— Спасибо, ничего не нужно. —

Майка, загадочно улыбаясь, достает из кармана кофточки фотографию с автографом Дэвида Хейворда и отдает ее Свете в прямо в руки:

— Вот, это тебе… —

— У тебя же всего одна… —

— Ничего, тебе нужнее. —

Света, слабо улыбаясь:

— Хорошая ты, Майка! — И из ее глаз хлынули непрошенные слезы. Фотографию она держит в своей руке. Майка, растроганная и обрадованная, что смогла сделать приятное своей подруге, обнимает и целует ее:

— Ну, не плачь! Мы же с тобой сестрички, ведь правда? —

— Конечно, у меня, как и у тебя, никого нет. Хотя нет, есть еще Леша. — Света улыбается ей сквозь слезы.

Майка, глядя в лицо подруги:

— А знаешь, когда я тебя зауважала? —

— Когда? —

— Еще давно, в детстве. Ты не просила жвачку. Все во дворе выпрашивали у меня жвачку, а ты нет, никогда. И мать твоя такая же гордая. —

Света покачала головой:

— Мама не гордая, она скромная. —

Майка, обрадованная тем, что ей как-то удалось разговорить подругу:

— Ну, что грустишь? Все пройдет, а у тебя теперь есть автограф. Кстати, мне в редакции Кобра так и зажала его фотку с автографом. Из вредности, чтобы лишний раз подковырнуть, дескать штатникам не хватило. А ведь он много дал их для всех сотрудников! Ничего, все пройдет и будет как прежде! — пытается развеселить подругу Майя.

Света отвернулась, фотография в ее руке, но она не смотрит на нее:

— Как прежде не будет никогда. Я — другая, все — другое. Майя, пожалуйста иди к себе, я хочу побыть одна. И, спасибо тебе! —

Майя тихо уходит, оставив Свету одну.

Света достает свой дневник, вкладывает в него фотографию с автографом Дэвида, затем снимает со стены свои детские рисунки, плакаты, вырезки из журналов, садится за стол и делает последнюю запись в своем дневнике:

— Вот и все. Счастливое, безмятежное детство закончилось. Я не буду больше писать тебе. Я сразу резко повзрослела, даже постарела. Я никогда не буду прежней, поэтому закрываю свой дневник, но ты останешься в моей памяти, как самое лучшее, светлое, доброе. Благодаря тебе, я многое поняла. Я читала книги, которые ты читал, я слушала музыку, которую слушал ты. В интервью, которые ты давал, я научилась распознавать твои невысказанные чувства и мысли. Но сегодня я покидаю тот мир, я словно очнулась от долгого сна, увидела реальную жизнь, реальных людей вокруг себя и зло, которое, к сожалению, тоже реально. Главное, не потерять веру в себя, в добро, в людей, уметь находить хорошее в каждом человеке. —

И поставив точку, Света закрыла дневник, сложила свои детские рисунки. Все это она завернула в плотную бумагу, перевязала тесемкой и убрала в далекое потаенное место своей комнаты.