Бегство к себе

Мы потягивали вино и думали каждая о своём. Я незаметно наблюдала за Розой и видела, что внутренние эмоции рвутся наружу. Но она умело сдерживает их. Она переполнена ими, погружена в них, они управляют ею…

— Сегодня море волшебное. Можно смотреть на него бесконечно, слушать шёпот его волн. Для меня это своего рода терапия. Я могу часами сидеть на берегу и смотреть вдаль. Туда, за горизонт. Иногда мне кажется, окажись я там — моя жизнь тут же изменится…

–…It's good where we're not. Роза, ты же понимаешь, что хорошо там, где нас нет. — От соседки я вновь переключилась на молодого человека: — Спасибо, Ринат, вы очень внимательны.

Ринат не позволял, чтобы наши бокалы были пусты хотя бы минуту. Он тут же подливал в них вино. И немедленно отходил в сторону, чтобы не оставить без внимания остальных посетителей кафе. Ринат успевал всё! Деликатный, прекрасно обученный, он делал отдых гостей по-настоящему комфортным.

— Мне, наверное, хватит вина, что-то я сегодня расклеилась совсем. Спасибо, Ринат, достаточно! — поблагодарив официанта, Роза наконец-то решилась приступить к откровениям: — Ты знаешь, Вика, я долгие годы не могу избавиться от комка прошлого, который живёт в глубине моего организма. Он мешает мне дышать, полноценно смотреть на мир. И только море даёт мне временное облегчение. Мне не нужен другой санаторий. Здесь мне комфортно. Мне нравится одиночество. А здесь я его получаю сполна — своё одиночество.

— Теперь я понимаю, почему ты так хотела избавиться от меня… Ты привыкла к одиночеству. А я его нарушила.

— Нет, Вика. В этот раз, не знаю почему, наоборот, ты мне необходима. Тебя мне послали свыше. Это правда. Ты словно ступенька в мою новую жизнь. Пора давно избавиться от прошлого. Ну, за новую жизнь!

— Да! С этой минуты! — я подняла свой бокал, вовлекая собеседницу в своё настроение.

Но Роза никак не отвечала на мои эмоции. Её глаза были полны слёз, выглядела она абсолютно потерянной и вот-вот готовой расплакаться.

— Нет, Вика, с этой минуты не получится. Ты знаешь, почему я выбирала именно этот санаторий?

Прочитав в моих глазах немой вопрос, Роза начала свою исповедь.

— Много лет назад мы были здесь с мамой. Вдвоём. Тогда у нас тоже началась новая жизнь. По крайней мере, я так думала. Ведь я выросла на юге. Понимаешь, какие нравы царят там во многих семьях? Отец мой был деспотом. Я в детстве не понимала этого, потому что другой жизни не видела. Мама была прислугой. Тенью. Она исполняла все желания отца и его гостей. Когда я подросла, то стала второй служанкой в доме. Нельзя смеяться, бегать, радоваться, когда дома отец. Вовремя подай, принеси, уйди с глаз. Позже, когда я стала учиться в старших классах, начала понимать больше. Это хорошо, когда отец был в хорошем настроении. А если он был в ярости, то в доме места было мало всем. Я никогда не слышала голоса мамы в присутствии отца. Однажды ночью до меня донеслись непонятные звуки. Я встала, подошла к спальне родителей. Она и была источником странного шума…

Из широко открытых глаз Розы катились крупные слёзы, но она не замечала их. Я подала ей салфетку. Роза машинально взяла её, приложила к глазам, скомкала и зажала в кулаке. Так и сидела с салфеткой в руке до тех пор, пока я не забрала из её рук влажную бумагу.

— Хорошо, Роза, не рассказывай. Не береди себе душу. Поешь сыра, выпей глоток вина. Отдохни, — старалась я успокоить свою соседку. Потом поискала глазами официанта: — Ринат, ещё бутылочку вина и сырную тарелку. Можно?

— Конечно! Минутку, дамы. Вам пледы нужны? С моря ветер усилился.

— Да, не помешает. Несите и пледы тоже.

Роза тряхнула головой, словно избавляясь от ненужных мыслей и оставляя только те, которые надо озвучить:

— Так вот. Дверь в спальню родителей была приоткрыта… Я заглянула — темно. В окно падает лунный свет, и в свете луны… я вижу… вижу…

— Вот, дамы, ваши пледы, разрешите вас укрыть. Сейчас принесу сыр и вино.

— Роза, давай за маму…

— Да, конечно. За маму…

Роза прикоснулась дрожащими губами к бокалу и продолжила:

— Так вот. Я смотрю и никак понять не могу, что он делает. Как будто толчёт что-то в кровати. Слышу, мама стонет. А он её кулаками, кулаками! А мама в подушку уткнулась, чтобы слышно не было… Что мне делать? А он только пыхтит, дышит тяжело, потом повернулся и на дверь смотрит. Я испугалась, отскочила, зажала рот ладонью — и к себе в комнату. Утром мама как ни в чём не бывало моет, готовит, подаёт обед… Молчит. Смотрит в сторону. Я поняла, что он издевается над ней часто. Но что я могла сделать?

— Да уж… понимаю…

Мне стало страшно. Я слышала в своей жизни много историй от людей, случайно встретившихся на моём пути. Суть эффекта попутчика состоит в том, что излить душу, поговорить о наболевшем с незнакомым человеком гораздо легче, чем с близкими людьми. В семье можно встретиться с критикой, с осуждением. Знакомые тоже могут не понять, да ещё и разгласят вашу историю, чего вам совсем не хотелось бы! А случайный попутчик вряд ли встретится вам на жизненном пути вновь. Важно то, что у вас есть желание открыто поговорить о том, что по-настоящему беспокоит или тревожит. Начинайте издалека! С самого начала! С первого момента, который начал беспокоить вас.

Вот и Роза нуждалась в таком попутчике. Она давно ждала его, я это почувствовала. И догадывалась, что не случайно она встретилась на моём пути. В этой жизни не бывает случайностей, я давно поняла это!

О похожей истории я писала в одном из своих романов. Рассуждала на эту тему. Было много отзывов. Домашнее насилие всегда волнует. Волнует всех. И это страшно! Хорошо помню отрывок из этого романа, который лишь недавно поступил в продажу, но уже вызвал интерес у читателей:

«Меня разбудили толкотня в соседней комнате, тихая ругань и шлепки. Дверь закрыта, но что за ней происходит, я знаю, потому что видела это много раз: мама набрасывается на отца, он сдерживает её, но она умудряется дать ему пощёчину раз, другой, в ответ получает сдачи…

Это дерутся мои родители. Дерутся! Последнее время всё чаще и чаще. Потом примирение под бутылочку портвейна, а через неделю снова драка и развод! Я учусь в выпускном классе, но им не до меня. Они не знают, какая рана зияет в моей душе. Она не заживает, а делается всё глубже и глубже…

И долгие годы мне снится, снится, снится один и тот же сон. Эти тяжкие сновидения ещё больше ранят меня.

Теперь я знаю, что такие раны болят до самого конца жизни, но тогда я ещё не понимала этого…

Просто слушала то, что творится за дверью в спальню родителей, и страдала…»

Голос Розы вернул меня в действительность. Она продолжила свою исповедь:

— Однажды в гости пришёл друг отца. Они начали договариваться о калыме. Отец решил продать меня его сыну и позвал меня. Я забилась в угол. Не выхожу. Зашла мама, взяла меня за руку и вывела к ним. Поставила посреди комнаты.

— О-о-о, зачем? Как мама могла? И не жалко было тебя маме?

— А что она могла сделать? Отец приказал, надо выполнять…

Наш разговор прервал услужливый официант:

— Дамы, вот ваше вино, бокалы, сырная тарелка. Разрешите забрать посуду? Вам не холодно?

— Спасибо, Ринат, всё хорошо. Вы до какого времени работаете?

— Не переживайте, дамы, мы до последнего посетителя. Видите, гости ещё подходят. Отдыхайте.

Роза на несколько минут замолчала, поглощая сыр кусочек за кусочком, и у меня сложилось впечатление, что она не замечала его вкуса. Просто занимала себя неким процессом. Я осторожно спросила:

— И что дальше? Тебя выдали замуж?

— Гость подошёл ко мне и стал осматривать, словно товар: трогал грудь, шарил руками по всему телу. Я стала отбиваться. Тогда отец как стукнет кулаком по столу! Мама даже присела, прикрыла рот платком. Вижу, трясёт её…

— Н-да… История…

— А дальше ещё хуже…

Слёзы градом хлынули из глаз молодой женщины. Но она не замечала их. Её огромные чёрные глаза блестели, и, казалось, она ничего не видит перед собой. Роза была будто слепа. Её взгляд был обращён в прошлое!

— Роза, успокойся, давай просто посидим, выпьем вина, послушаем море…

Никто не знает, что творится в семье соседа. Кто в доме обидчик? Кто пострадавший? Для обидчика главное — доказать своё превосходство, утвердить свою власть в доме. Не имеет значения, ребёнок это или взрослый: предмет столкновения для него не важен. Насилие вызывается внутренним состоянием человека. В отличие от конфликта оно повторяется по любым, иногда самым незначительным поводам.

После бурной ссоры, после длительного конфликта начинается примирение, а затем муж и жена какое-то время живут в идиллии, напоминающей их медовый месяц. Любовь вспыхивает с новой силой, и кажется, что на этот раз всё будет хорошо. К сожалению, это не так. Для родителей такая жизнь стала уже привычной, и они абсолютно не задумываются о том, как страдают дети! А дети несут эту боль через всю свою жизнь. Передо мной жертва отношений родителей — моя соседка по комнате Роза.