Кино кончилось. Дублей не будет

Оксана собиралась замуж за известного артиста, а Максим брал в жены проститутку. Потому она и заливалась истерическим смехом. Но зачем толкать его в плечо?

— Макс, проснись!

Сначала откуда-то издалека донесся голос Риты, а затем перед глазами всплыло ее лицо. Максим лежал на кровати, а она сидела рядом и пыталась разбудить его.

— Проснулся, — потирая глаза, пробормотал он.

В голове вместо мозгов чугунная гиря, по которой кто-то водил пилой, во рту детская песочница с собачьими презентами. Ему дико хотелось спать.

Рита выглядела не лучше. Растрепанная, под глазами темные мешки. Вечер покаяний прошел в теплой дружеской обстановке. Только с утра почему-то хреново.

— Тебе на службу сегодня надо? — спросила Рита.

Максим не ответил, но скатился с кровати на пол и отжался. Небольшая встряска пошла ему на пользу.

Он поднялся, направился в умывальник и спросил на ходу:

— Сколько времени?

— Половина девятого.

В девять часов ему нужно было быть на службе. Никак не позже. Желательно появиться пораньше.

— Тебя отвезти? — спросила Рита.

— А ты сама как?

— Я не буду выходить из машины.

— Если честно, дорога каждая минута, — из умывальника крикнул он.

Его «Форд» в рабочем состоянии, но находится он во дворе тетушкиного дома. Идти недалеко, но все равно это время. Пока дойдет, заведет двигатель, распахнет и закроет ворота. Пять минут потеряет, даже больше.

— Я поняла.

Он кое-как привел себя в порядок, вышел во двор. Машина уже была подана. Тоже «фолькс», только совсем новенький.

— Машину поменяла? — спросил Максим, когда ворота остались далеко позади.

Рита шумно вздохнула.

— Вильям? — спросил он.

— Может, не будем об этом?

— Надо вернуть.

— Тогда уж лучше Сербу. — В ее голосе прозвучали саркастические нотки.

— При чем здесь Серб? — Максим взыскательно глянул на нее.

— Вильям у него в карты выиграл.

— Машину?

— Деньги.

— А говоришь, они на ножах. Если в карты играют, значит, не так уж все и плохо.

— Серб проигрывает. Я для него козырная карта.

— Мы же договорились. — Максим поморщился.

Он, конечно же, встретится с Сербом и поставит вопрос ребром, но с Ритой эту тему больше обсуждать не будет. Все уже обговорено, и ни к чему ворошить осадок в душе.

— Молчу. — Рита нащупала пластиковую бутылку, но воды в ней не было. — Ладно, на обратном пути возьму.

— Ты же обещала не выходить из машины.

— Значит, буду терпеть, — сказала она, сглатывая слюну.

— И не гони.

Максим глянул на Риту и в какой уже раз пожалел о том, что позволил ей сесть за руль. Не в том она состоянии, чтобы водить машину.

К счастью, ехали они недолго, минут пятнадцать-двадцать. Обратный путь тоже не займет много времени. По московским, разумеется, меркам.

— Приедешь, позвонишь, — открывая дверцу, сказал он.

— Ты и правда за меня волнуешься? — Рита с замиранием сердца глянула на него.

— Да, волнуюсь и переживаю.

— Обещаю тебе, что со мной ничего не случится.

Она уехала, а Максим направился к воротам, за которыми маячил боец в бронежилете и с автоматом. Вчера его здесь не было. Может, усиление? Если так, то что-то стряслось.

Максим подходил к зданию, когда навстречу ему выскочил Зыков. Вслед за ним оттуда быстро вышел парень атлетического сложения, но какой-то домашней внешности. Модельная прическа, высокие прямые скулы, нежная, не привыкшая к бритве кожа лица.

Майор Помазов только казался юным. На самом деле он уже вплотную подошел к тридцатилетнему рубежу. Его пряничная нежность была обманчива. Во всяком случае, она не помешала ему занять место начальника уголовного розыска. На его фоне Максим должен был чувствовать себя неудачником.

— Юрьев?! — спросил майор, останавливаясь.

— А что, не похож? — Максим насупленно глянул на него.

— Да, припухший какой-то. Ты на машине?

— Нет.

— Тогда давай с нами.

— А совещание?

— А кто будет проводить? Анисимов на выезде.

К выходу подъехала служебная машина. Помазов сел впереди, Максим и Зыков — сзади.

— Ствол есть? — спросил Помазов, обращаясь к Максиму.

— Когда бы я успел? А нужно?

— Не знаю. Серба завалили, мало ли, вдруг разборки начнутся.

— Серба?! — не сдержал удивления Максим.

— А ты что, его знаешь? — мгновенно среагировал Помазов.

— Слышал.

— От кого? — Майор не просто спрашивал, он требовал немедленного ответа.

Промедление могло вызвать у него подозрение.

— Вильям говорил.

— Вильям? Ну да, он ведь с женщиной живет, с которой у тебя…

— Это не имеет значения, — с кислым видом проговорил Максим и взял паузу в ожидании встречной реплики.

— Имеет! — выдал Зыков. — У Вильяма не очень хорошие отношения с Сербом.

Максим затаил дыхание. Рита стала камнем преткновения между Вильямом и Сербом. Очень плохо, если об этом известно в полиции.

— Ну да, из-за Любашина рамсы, — проговорил Помазов.

— Кто такой Любашин?

Майор замялся.

Максим выразительно промолчал. Не хочет говорить, так и не надо. Да и какой он к черту начальник! Пусть у него молоко сначала на губах обсохнет.

До Помазова дошел этот мысленный посыл.

— Понимаешь, старик, Любашин — заместитель главы администрации. Если бы округа, а то города. Большой человек, а у нас вилами по воде.

— Понимаю. — Максим закрыл глаза, давая понять, что его не протрезвевшей голове требуется покой.

— Вильям с Любашиным вась-вась, — сказал Зыков. — А Серб на чиновника наехал. Тот до сих пор в больнице.

— Информация, сам понимаешь, оперативная. — Помазов глянул на Зыкова с чувством, близким к упреку.

— Да, но кто-то же Серба завалил, — отвлек на себя его внимание Максим.

— Кто-то завалил. А кто-то заказал, — сказал Зыков.

— Заказали или нет, пока не понятно. Тут смотреть надо, — проговорил молодой начальник.

— А толку? Все равно работать не дадут, — заявил Зыков и зевнул в кулак.

— Вот и я о том же.

Максим промолчал. Но и его посетила такая же мысль. В Ковалеве два округа, в каждом свой уголовный розыск. Есть еще борцы с организованной преступностью, плюс убойный отдел ГУВД. Серб законник, его убийство будет взято на особый контроль. Возможно, даже из области группа подтянется.

Тела Серба и его водителя находились в машине, стоявшей неподалеку от какого-то производственного комплекса. Когда их пристрелили — ночью или рано утром — это пока вопрос.

Место преступления было оцеплено полицией. За ограждением топтались организмы подозрительной внешности в джинсах или в спортивных штанах. Их внимание было обращено к нескольким шкафам в черных костюмах, которые сгрудились в кучку возле одиноко стоящего джипа. Гопников было раза в три больше. Походило на то, что они не отказались бы устроить заварушку.

Возле машины с трупами топтались люди из следственно-оперативной группы, убойщики из ГУВД, а главное, подполковник Анисимов во всей своей красе. Все они ждали начальника ГУВД.

Максим усмехнулся, узнав об этом. Как бы криминалисты не начали гримировать покойников к приезду высокого начальства.

Помазов окунулся в эту суету, а оперов оставил в стороне. Пусть присматривают за подозрительными криминальными элементами.

Но Максим все же подошел к машине. Правая задняя дверца была открыта. Покойник сидел с левой стороны. Во лбу дырка, боковое стекло все в крови. У водителя тоже прошиблена голова. В него стреляли через ту же дверцу.

— Юрьев! — Помазов начальственно глянул на него и поворотом головы показал на Зыкова, скучающего в одиночестве.

Потом он глянул на Анисимова. Дескать, смотрите, товарищ полковник, как кинозвезд на место ставить надо.

Зыков лишь скользнул по Максиму взглядом, когда тот подошел к нему.

— Ну что там? — лениво спросил он.

— Кто-то из своих стрелял, — проговорил капитан.

— Обоснуй.

— Этот тип ехал с жертвами в одной машине, попросил остановиться именно тут. Я так понимаю, это фабрика?

— Точно. Прядильная фабрика, девятнадцатый век. Сейчас здесь склады и котельная.

Четырехэтажное здание старой постройки примыкало к тротуару. Стена сливалась с забором, который также шел вдоль тротуара, затем закруглялся, огибал двор, из глубины которого в небо уходила длинная кирпичная труба. Окна маленькие, запыленные, входная дверь наглухо закрыта. Жилых домов поблизости нет.

— Почему убийца попросил остановиться именно здесь? — полюбопытствовал Максим и сам же себе ответил: — Да потому, что место глухое. Фонари далеко, свидетелей нет. Кто его здесь мог видеть ночью? Никто. Потому и машину только утром нашли.

— А почему он попросил остановиться?

— Дескать, приспичило.

— Только не тот пистолет достал. — Зыков усмехнулся.

— То-то и оно.

— А может, все-таки напрудил для отвода глаз?

— Может, и напрудил.

— Ты посмотри пока за ними. — Старлей кивнул на уголовников и направился к начальству.

Максим всмотрелся в лицо здоровяка в спортивном костюме. Жесткий ежик волос, нависающие надбровья, глубоко посаженные глаза, широкие скулы, тяжелые щеки. В каждой черточке лица штамп: «Век воли не видать». Его дружки тоже отмечены зоной. Но если те заняты были амбалами в костюмах, провоцировали их на грубость, то этот смотрел в сторону трупов.

Максим отвел взгляд от здоровяка, посмотрел на Анисимова. Зыков что-то ему говорил, показывая на бордюр, тянувшийся вдоль дороги. Подполковник глянул на Максима. Видно, его заинтересовала версия «звездного» подчиненного, не способного, как ему казалось, к реальным делам.

Сигару взатяжку не курят. Но Вильям все же втянул в легкие крепкий дым. Душа об этом просила, а нервы так и вовсе требовали. Серба больше нет. Это, конечно же, хорошо, но есть нюансы.

Зазвонил телефон. На дисплее высветилось: «Кнут». Вильям держал ситуацию под контролем, его люди уже находились на месте. Кнут там старший. Если он звонил, значит, что-то стряслось.

— Тут воровские на нас бычатся. Зубами скрипят. Волыны у них. Как бы чего не вышло.

— А бычатся чего? — спросил Вильям.

— Так думают, что мы Серба завалили. Может, подойти к ним да потолковать? Мы же не при делах.

— Как ты им это объяснишь?

— Поговорю.

— А они поверят?

— Вряд ли. Что делать? Они тут реально на беспределе.

— Очко подбери. — Вильям прекратил разговор.

Ему нужно было знать все, вплоть до того, кто будет сопровождать труп Серба в морг, делать вскрытие. За блатными нужно присматривать, сдерживать их.

Вильям задумался.

«Может, это и хорошо, что у воров сдают нервы? Полезно будет, если они слетят с катушек на глазах у ментов».

Он позвонил директору охранного агентства и велел готовить усиление.

Анисимов к Максиму не подошел и к себе его не подозвал.

Вернулся Зыков.

— Говорят, что у них такая же версия, как у тебя, — сказал он. — Но про лужу никто не подумал.

— Лужа — это твоя идея.

— Да? Ну, может быть. Как тут гопота?

Максим, посмотрел на щекастого типа и едва не поежился. Громила в спортивном костюме глядел на него с тихой ненавистью. Вокруг толстого пальца крутились четки.

— Кто такой? — спросил капитан.

— Тот, на кого ты сейчас смотришь? Это Дьяк. Мне кажется, он тебя узнал. Я слышал, воровской мир объявил капитану Костину войну, — проговорил Зыков в шутливом тоне, но Максиму стало не по себе.

— Дьяк за зоной смотрел, — сказал Зыков. — Серба больше нет. Он на его место может встать.

— Значит, ему выгодна смерть Серба?

— Не знаю, не могу сказать. Но все возможно.

— Он мог ехать в машине с вором?

— Мог.

— А эти? — Максим показал на громил у джипов.

— Охранное предприятие «Щит». Или «Меч». — Зыков пожал плечами.

— Так какое именно?

— Если Вильяма, то «Щит», если Острого, то «Меч». Эти фирмы конкурируют на рынке конкретных охранных услуг. Вильям Восточный район держит, Востров — Западный. Воровские между ними. Но сами по себе. Они с восточных и западных процент на общак снимали, пока Зубатого не замочили. Давно это было, еще в конце девяностых. Я тогда в школе учился. Зубатый у всех на слуху был. Серб по сравнению с ним сявка.

— А Вильям, значит, из братвы.

— Был в пехоте, сел за мокрое, отмотал, откинулся. Никто о нем ничего не слышал. А потом раз — строительный бизнес, коммунальные услуги. «Щит» под полным контролем. Это контора закрытая. Трансформаторная будка. «Не влезай — убьет!»

— А может?

— Запросто. Думаешь, я не в курсе, кто такой Вильям? Знаю. Это ты ничего не понял. Зачем приехал?.. Думаешь, Вильяма твои погоны испугают? — с усмешкой спросил Зыков.

— Погоны? — Максим внимательно глянул на него.

— Погоны, а что?

— Нет у меня погон. Я форму еще не получил.

— Я же не в буквальном смысле.

Вильям вчера говорил про погоны. Тоже не в буквальном смысле. Кто его, спрашивается, проинформировал? Уж не Зыков ли?..

— Ты про Риту откуда знаешь?

— Про какую Риту? — Зыков заметно растерялся.

— Про Марго. Ты ее так называл. Помнишь?

— Должность обязывает.

— Вильяму ты звонил, — напомнил Максим. — Чтобы он Марго не трогал.

— Да, звонил. — Зыков смотрел на капитана, а в глазах у него крутились проблесковые маяки, сигнал тревоги.

— Колись!

— Не понял!

— В каких ты отношениях с Вильямом?

— В оперативных. Он — мне, я — ему.

— Он твой агент?

— Слышь, звезда, здесь тебе не кино! — зашипел на Максима Зыков. — Не надо тут корчить из себя!..

— Спокойно, парень!

— Да какой тут спокойно? — Зыков вдруг сунул руку под пиджак, выхватил из кобуры пистолет, но тут же остался без оружия.

Максим не зевал, поэтому и ствол вырвал, и руку за спину заломил.

— Ты что делаешь, идиот? — заорал Зыков.

В этот момент громыхнул выстрел. Максим повернул голову на звук и увидел, как шкаф в черном костюме передергивает затвор дробовика. Тут же снова бабахнуло.

Оказывается, пока Максим выяснял отношения с Зыковым, блатные напали на людей в черном, и те ответили выстрелами. Один из воровских упал, другие схватились за оружие. Зыков заметил опасное движение, потому и рванул пистолет, а Максим не так его понял.

Воровские открыли огонь, шкаф с дробовиком упал, его дружки скрылись за машиной. Сотрудники полиции, стоящие в оцеплении, привели к бою оружие, блатные бросились врассыпную. Все это произошло за считаные секунды. Но инцидент далеко еще не был исчерпан.

Максим зацепился взглядом за знакомый спортивный костюм. Дьяк бежал к воротам платной автостоянки, расположенной неподалеку. Сработал охотничий инстинкт. Максим опомнился на ходу. Он бежал за Дьяком, а в руке у него был пистолет.

Кто-то из блатных выстрелил в него издалека. Но Максим лишь пригнулся, слегка сбавил ход. Из-за спины капитана ударил автомат. Блатной бросился за машину.

Дьяк прошмыгнул под шлагбаумом и скрылся за забором автостоянки. Максим тут же повторил этот маневр, и жулик снова попал в поле его зрения.

Дьяк оглянулся, в руке у него появился ствол. Но Максим не остановился, напротив, ускорил ход, Дьяк пальнул с полуоборота. Максим даже не стал пригибаться. Зачем? Это всего лишь отпугивающий выстрел. Дьяк должен был докрутить тело хотя бы на десять градусов, чтобы попасть. Он нажал на спуск раньше времени и продолжил бег, набирая скорость, сброшенную при стрельбе.

Максим стремительно нагонял его.

— Стоять! — заорал он.

Дьяк резко затормозил, и Максим угадал его намерения. На этот раз беглец собрался стрелять на поражение. Он не промахнется. Если его не опередить.

— Стреляю!

Максим и хотел бы ударить на поражение, но вдруг ему предъявят обвинение в убийстве? Пистолет у него чужой, значит, он как бы не имеет права открывать огонь.

Все же капитан нажал на спусковой крючок. Он стрелял вверх. Пуля не задела Дьяка, но грохот сбил его с толку. Он не успел нажать на спуск. Максим настиг его и с ходу сбил с ног.

В падении Максим выбил у Дьяка пистолет, но и сам остался без оружия. Он упал, ударил беглеца локтем в челюсть и вдруг оказался на лопатках. Дьяк навалился на него, обхватил голову.

— Сдохни, мусор! — в бешенстве прохрипел он и ударил Максима затылком о землю.

Из глаз капитана посыпались искры. Дьяк бросил его и потянулся к пистолету, лежащему на земле. Максим толкнул его, опрокинул на бок, ударил ногой в живот, попытался подняться, но не смог.

Максим увидел Зыкова. Тот бежал к нему, но как-то не особо быстро.

Дьяк врезал Максиму кулаком по затылку. Тот отключился.

В себя он пришел, когда Зыков надел на Дьяка наручники. Громила лежал на земле без чувств, а старлей хомутал его.

К ним шагом приближался Помазов.

— Денис, что там у тебя? — издалека громко спросил он.

— Да Дьяк тут бузит!

— Давай его в отдел!

Помазов скользнул взглядом по Максиму, но ничего не сказал ему.

Зыков привел Дьяка в чувство, оторвал его от земли, потащил к машине.

Максим так и сидел, глядя им вслед. Голова кружилась, перед глазами плыло, в ногах ощущалась предательская слабость. Но до него никому и дела не было. Зыков уводил Дьяка с таким видом, как будто это он его догнал, а не кто-то другой.