Парадокс Севера

Сентябрь выдался на редкость теплым. Студенты Карточной Долины высыпали на улицу, греться под лучами солнца, а я сидела на траве под раскидистым деревом и переписывала Пашкин конспект по физике.

— Интересно, классика в новом году станет трендом?

Приземлившись рядом, Леся окутала облаком цветочного парфюма и беспечного щебетания. Увы о том, о ком не хотелось бы слышать.

— Сегодня на нем строгие брюки и такой же пиджак с заплатками на локтях. Все-таки черный ему очень к лицу.

Я возвела глаза к небу.

— Видимо, мир рухнет, если он наденет что-то цветное.

— Вредина ты, Дианка. — Уселась рядом Старостина, все еще разглядывая парня, прислонившегося к перилам лестницы у входа в академию. Кого-то ждет? — В этом костюме он такой горячий!

— Ты имела ввиду, холодный, — выгнула я бровь, разглядывая издалека глаза цвета стали и это странное выражение на лице, означающее что-то вроде «как я от вас устал».

— Плевать! Он пугающий. Это заводит.

— Он выглядит… недружелюбным. Такие парни — не мой тип.

Леся усмехнулась, откинув назад волосы. Теперь они были ярко-морковными.

— Откуда тебе знать каков твой тип, если ты ни с одним из них даже не пробуешь заговорить?

— Оттуда и знаю, потому что мне не хочется. Это и есть главный показатель.

Леся покачала головой:

— В любом случае, он не свободен.

Словно в подтверждение ее слов, у входа остановилась машина, из которой вышла девушка. Кто бы это ни был, она привлекла всеобщее внимание. Люди перед ней расступались, в то время, как она медленно поднималась по ступенькам.

Высокая, минимум сто семьдесят пять сантиметров. Волосы длинные, не темные и не светлые, словно солнце играло в них бликами. Да вся целиком она была похожа на солнце. Ослепляла белизной шелковой блузы, сверканием камней на тонком запястье, но самое главное — улыбкой. Она улыбалась так, будто шла по красной коровой дорожке. В какой-то момент даже захотелось рассмотреть ближе, коснуться загоревшей кожи, настолько гладкой и ухоженной она была.

— Это, — начала было я.

— Ты права, ты права, сумка от Валентино.

— Да я не о том…

Вот только ответ мне уже не понадобился.

Медленно и грациозно, девушка подошла к Ледяному принцу и все встало на свои места.

— А, ты же не знаешь, — улыбнулась Старостина. — Его девушка. Адель. Вчера вернулась. Ездила в Прагу с родителями.

Адель повернулась, снова широко улыбнувшись, и я замолчала, окончательно осознав силу слов, сказанных Севером в момент нашего «знакомства». Потому что по сравнению со мной, эта девушка красива до неприличия.

«Лучшие всегда выбирают лучших».

Она потянулась ему навстречу, а он слегка наклонился, чтобы прикоснуться губами. Едва-едва. Осеннее солнце переливалось на его светлых волосах, и, удивительно, но даже теплый дневной свет рядом с ним становился холодным.

Сумка упала на ступеньки. А я отвернулась, почему-то подумав о том, что не стоит, наверное, такую дорогую вещь по полу валять.

— Наверняка существует какое-то особое правило. Самый популярный парень должен встречаться с самой красивой девушкой, — проговорила Леся.

В этот момент Адель потянулась к уху Северова, что-то прошептав. Его рука плавно переместилась на ее талию. Тогда я заметила, что все вокруг наблюдают за этими двумя. Что не делать было на самом деле сложно. Эта пара как будто спрыгнула с экрана в реальную жизнь.

— У них все серьезно. Полтора года вместе. Моя мама ходит на фитнес с матерью Адель. Говорит, они даже загородный клуб для свадьбы уже забронировали. Сразу после окончания учебы. У Северова-то этот год последний.

Свадьба?

Это слово казалось настолько чужеродным, что на мгновение я даже оторопела.

— Их роман мусолили лишь первые недели три, — шепнула Леся. — Потом еще несколько месяцев делали ставки, кто кого первым бросит. Сейчас уже все успокоились. В конце концов даже обсуждать чужую личную жизнь людям когда-нибудь надоедает.

— Господи, надеюсь они хоть целоваться не начнут на забаву публике, — поморщилась я.

— Запрещено же.

— Очередное глупое правило, о котором я не знаю?

Леся рассмеялась.

— Не Северова на этот раз. Администрации.

— Интересно, а свои правила он так же рьяно соблюдает? — Мне всегда казалось, что везде работали одни и те же законы. Что позволено Юпитеру, не позволено быку. Так что ответ Старостиной практически застал врасплох:

— Север является гарантом этих правил. Думаю, когда он сам нарушит хоть одно из них, система рухнет.

— У вас тут почти как в книгах, антиутопия, — буркнула я, бросив последний взгляд на звездную пару. Адель смотрела на своего парня с нескрываемым обожанием. — Пообещай мне, — попросила я подругу. — Если когда-нибудь увидишь на моем лице такое же дурацкое выражение, отвесишь хорошую затрещину.

И мы рассмеялись.

Слишком громко.

— А я смотрю вы обе здесь! — Бросив рюкзак к дереву, Пашка приземлился рядом. — Как дела, нарушительница?

— Эй, — толкнула я его локтем. — Я всего лишь подняла небольшой бунт. Крошечная революция в войне за право женщин носить брюки. Снова. Разве не это делали феминистки раньше?

— Макс на тренировке обмолвился, что Северу твоя «революция» как кость в горле.

— Пусть Макс идет лесом. А Северу придется эту кость проглотить. И желательно подавиться. Какой смысл облачать нас всех в форму? Пытаются уровнять?

— Наверное.

— Все равно ведь не выйдет. Посмотри хотя бы на Адель. У нее одни только туфли и часы стоят больше, чем весь мой дом. И я еще молчу про персонального шофера.

— Туфли от Маноло прекрасны, — мечтательно вздохнула Леся. — Давно о таких мечтаю.

— Я бы предпочел личного водителя.

— Да ну вас.

— Не злись, — рассмеялся Пашка и опустил на мое плечо руку, слегка приобняв. И мне почему-то стало жутко неудобно. А еще стыдно. — Жизнь не справедлива, — продолжил он. — Взять хотя бы нас с тобой. Мы должны вкалывать как проклятые, когда им все достаётся вообще без усилий. Оттого они и такие ублюдки.

— Не завидуй, — ответила я, скидывая его руку и возвращаясь к конспектам. — Если б ты родился с серебряной ложкой во рту, сам был бы таким же. Не стоит относиться предвзято только потому что им изначально повезло больше. В конце концов жизнь та еще лотерея, кто знает, что за билет каждый из нас вытянул.

— Думаешь, я им завидую? Бред! Просто ты их не знаешь, а я за год уже насмотрелся.

— Так ты здесь давно?

— При академии есть школа. Почти все ее заканчивали перед поступлением. Я попал как раз в выпускной класс. Так что знаю, о чем говорю. И прошу тебя лишь об одном.

— О чем?

— Если кто-то тебя обидит, ты мне обязательно скажешь, ладно?

А потом взял мои пальцы в свою руку. Кожу тут же начало печь, словно у меня обнаружилась аллергия на прикосновения.

— Я не шучу, Диан.

Его усмешка исчезла. Голос стал по настоящему обеспокоенным.

Я никогда не была слабой. Занятия фехтованием развили во мне умение за себя постоять, но на этот раз почувствовала: что-то надвигается. Что-то очень и очень нехорошее.

Со стороны академии повеяло холодом. Осень медленно вступала в права. Я обернулась и в последний раз посмотрела на Севера. А потом ответила:

— Обещаю.

Оставшийся учебный день был похож на расплавленную резину. Тянулся медленно и уныло, и даже погода за окном не добавляла красок. Небо затянуло серыми тучами, которые периодически роняли одинокие капли.

Вернувшись после занятий в общежитие, я скинула ботинки и поставила сумку на пол. Леся ворвалась в комнату следом.

— У меня вечером свидание, — пропела она и распахнув дверцы своего шкафа, практически нырнула внутрь.

Я улыбнулась:

— С кем?

— Понятия не имею, — ответила соседка, выгружая на кровать несколько дизайнерских платьев. — Это свидание вслепую. Знаю только, что он второкурсник.

— Ого, — против воли вырвалось у меня. — Не боишься? Вдруг он тебе не понравится?

Приложив к себе один из нарядов, она покрутилась у зеркала и произнесла:

— А пойдем с нами? Можем позвать Пашку.

— Ой, нет.

Только свиданий мне не хватало.

— Зря ты так. Он умный, симпатичный, — принялась она перечислять его достоинства. — И кажется в серьез на тебя запал.

— Прекрати, — стрельнула я в ее строну хмурым взглядом. Открыла шкаф, чтобы убрать кардиган на место, и так и не отпуская крошечных ручек, медленно осела на пол.

Этого не может быть.

— Диана? — побросав вещи на кровать, испуганно подскочила ко мне Леся. — Тебе плохо?

Слова застряли в горле. Все, что я смогла, хрипло выдавить:

— Моя одежда. Ее нет.

Я неслась, перепрыгивая через две ступеньки по лестнице наверх, в крыло, где жили парни, а сердце опасливо колотилось в груди. То и дело сбивалось с такта, трепетало, хотя даже на тренировках обычно не позволяло себе подобных выкрутасов.

Даже не карточка. Желтый стикер. В форме сердечка.

Приклеенный с обратной стороны дверцы.

На котором было написано лишь одно предложение.

«Тебя предупреждали, Лапуля».

— Диана, постой, — пыталась остановить меня Леся, но ей это было не под силу. — Не связывайся с ними, прошу тебя, — умоляла она, закрыв спиной выход из комнаты. — Это всего лишь вещи. Давай я дам тебе свои? У меня много. Попрошу папу привезти из дома сегодня же. Мне не жалко, правда.

Я подошла к ней, крепко сжала плечи, а потом, неожиданно даже для самой себя, обняла, прошептав на ухо.

— Нельзя, чтобы «это» повторялось. Они обязаны за свои глупые выходки ответить.

— Ты же понимаешь, мы на их территории. Им как обычно все сойдёт с рук.

— Знаю, — прошептала я, отодвигая подругу за плечи от двери. — Но впервые не хочу с этим мириться.

Возможно рациональная моя часть понимала, куда я ввязываюсь, и настойчиво твердила развернуться и забыть, ведь оно того не стоит.

Я знала, это сделал Макс. Только он обращался ко мне столь нелепым прозвищем.

И знала, кто стоял за этим. Еще один блондинистый хамоватый выскочка.

«Сколько таких за время учебы будет? Остановись и не нарывайся на неприятности!» — кричал рассудок. Вот только задетая гордость никак не хотела подписывать мирных соглашений. Шаг за шагом ноги приближали меня к комнате парней и, раз решилась, то не отступлю.

Оказавшись возле необходимой двери, я постучала. Потом еще раз, не дожидаясь, пока откроют, чуть сильнее. А потом и вовсе пнула дверь ногой, от чего она загрохотала так, что будь ее хозяин даже в коматозе, проснулся бы.

— Какого… — раздался недовольный голос, дверь распахнулась, и Макс появился прямо передо мной. Его губы растянулись в знакомой гадкой улыбочке!

Прикрыв глаза, я резко втянула в нос воздух. Раз, два, три, четыре… Обычно это успокаивало. Но не в этот раз. Не придумали еще такого числа, досчитав до которого мне станет легче, и я выпалила:

— Где мои вещи?!

Честно говоря, я была готова к любой гадости, уже мысленно собираясь искать их в прачечной, шкафчике спортивного зала и даже там, где больше-всего-боялась-представлять, — на университетской мусорке, но Макс лишь дернул плечом, а потом тоном, словно ничего и не случилось криминального, произнес:

— Я их сжег!

Казалось, пол под ногами рухнул.

— Ты их что? — прошептала я.